Руководители трех десятков Субъектов Федерации потребовали от Президента отмены всех указов, выпущенных после 20 сентября, а от Съезда - назначения на 12 декабря 1993 года одновременных выборов Президента и депутатов. В случае невыполнения этих требований они угрожали начать общероссийскую политическую забастовку. Депутаты находящиеся внутри ДС, ожидали штурма. Несколько солдат из дивизии им.Дзержинского перешли на сторону ВС. У ДС собралось уже много людей, но народ из различных регионов все прибывал. Б.Н.Ельциным был издан указ «О социальных гарантиях для сотрудников аппарата бывшего ВС РФ и обслуживающего персонала».

26 сентября.

В Санкт-Петербурге в присутствии С.Шахрая руководители органов исполнительной и представительной власти уже 41 субъекта Федерации выступили с теми же требованиями, что и 25 сентября. По инициативе «Дем. России» в столице прошла общемосковская акция в поддержку Президента. На Красной площади прошел торжественный концерт М.Л.Растроповича. Вечером из различных источников в ДС поступила информация о подготовке войск, поддерживающих Президента, к штурму. В 23.00 по каналам МБ и МВД стала поступать информация, что штурм назначен на 4.00 ночи 27 сентября. По всей вероятности, это была дезинформация, психологическое давление на защитников ДС. Сторонники Б.Ельцина хотели завершить государственный переворот мирным путем.

Известно, что к Руцкому приходили Степашин, Явлинский с Болдыревым и ряд других «демократов», которые уговаривали немедленно сдаться на милость Б.Н.Ельцина, так как ночью будет штурм. Р.Хасбулатов по «CNN» в 24.00 обратился к гражданам России, к правительствам, парламентам и народам мира с призывом «всеми доступными способами остановить кровопролитие». Ночь, как и предыдущая, прошла без шума. Тем не менее, люди, собравшиеся у «Белого дома» никуда уходить не собирались.

27сентября.

Центристские и левоцентристские политические силы поддержали т.н. «Нулевой вариант», предложенный Ю.Скоковым и В.Зорькиным, который предусматривал аннулирование всех конфронтационных решений обеими сторонами и одновременные перевыборы Президента и Парламента. «Демократическая Россия» обратилась к Президенту с призывом отвергнуть «нулевой вариант».

28 сентября.

Первый день полной блокады «Белого дома». Здание ДС со всех сторон окружено БТРами дивизии им.Дзержинского (ОМСЛОНом) с эмблемой в виде белого кулака на фоне красной звезды, обнесено «спиралью Бруно», которая была запрещена к использованию еще в 30-е годы Лигой Наций. У мэрии со стороны гостиницы «Мир» поставили БРДМ (тонированная разведывательно-дозорная машина) желтого цвета с двумя мощными громкоговорителями. В рядах «защитников ДС» его называли «Желтым крокодилом» или «желтым Геббельсом». Эти названия появились у БРДМ в связи с тем, что эта машина имела мощные громкоговорители, с помощью которых собравшихся у «Белого дома» людей «глушили» различными «попсовыми» песенками, типа «Путаны».

Интересно заметить, что незадолго до штурма Дома Советов 4 октября репертуар БРДМ сменился. Главной темой стали всякого рода битвы, сражения. В 10 часов утра именно с этой БРДМ был зачитан ультиматум с призывом к депутатам сдаться в течение суток. Иначе снова угрожали штурмом. Люди, восставшие против Президента, находящиеся у ДС для защиты Конституции, с этого дня, как и депутаты, оказались в осадном положении. К ДС и близлежащим домам не допускались даже машины скорой помощи.

По информации о состоянии медицинского обеспечения защитников ВС РФ с 21.09 по 4.10.93 из доклада, подготовленного врачами спасательного центра Московской медицинской академии им. И.М.Сеченова, явствует, что «в медицинском плане чрезвычайная ситуация в ДС возникла не 04.10, а 29.09, когда несколько тысяч человек, в силу своих убеждений не покидавших осажденный район, круглосуточно дежуривших на баррикадах в любую погоду, лишенные элементарных удобств вследствие отключения электроэнергии, связи, отопления, подвергавшиеся постоянному нервному и физическому перенапряжению, оказались волею руководства Главного медицинского управления г.Москвы и ЦЭМПа лишенными права на медицинскую помощь. Это иначе, как должностным преступлением назвать нельзя. Если бы ГМУ и ЦЭМП организовали своевременный подвоз медикаментов, необходимого медицинского оборудавания, организовали постоянное дежурство в зоне оцепления, а не снаружи, если бы были просто нейтральными бригады скорой помощи в оказании помощи пострадавшим, количество жертв в ходе события было бы меньшим».

Помимо людей, находившихся у «Белого дома», Конституцию поддерживала еще значительная часть народа. Однако, эта часть не пошла прямо к ДС, а пыталась с помощью митингов воздействовать на Президента и его окружение с целью восстановления деятельности Верховного Совета. Во вторник 28 сентября эти люди попытались соединиться с «защитниками ДС», но встретили яростное сопротивление ОМОНа.

В.С.Савельев: «Людей просто загоняли дубинками в метро (имеется в виду станция метро «Баррикадная») неподалеку от ДС. Дело доходило буквально до избиения людей, потому что некоторые ОМОНовцы были здорово взвинчены и били, уже не разбирая кого. Доставалось даже пожилым людям». Как свидетельствует доктор философских наук, профессор Н.С.Злобин, ОМОНовцы преследовали людей даже на эскалаторе, пробиваясь к нижестоящим буквально по головам, по перилам, переколотив почти все плафоны освещения. Только благодаря действиям отряда милиции, возглавлявшегося полковником, который преградил ОМОНОвцам путь на перрон, была предотвращена более страшная трагедия - возможное в такой свалке падение людей на рельсы.

А.Цветов: «...Я видел, как на Садовом кольце ОМОН избивал дубинками прорывавшихся на защиту Парламента ветеранов-афганцев. Оказывается, щитом можно не только обороняться, но и кроить черепа непокорным. «Душманы, духи чертовы!» - закричал залитый кровью раздетый до тельника парень. Затесавшийся сюда «панк» упал одним из первых, запутался в полах пальто, уже лежа швырнул в наступающий ОМОН кусок кирпича, за что и получил тут же сапогом в лицо. Он лежал, похожий на подстреленную птицу, и лишь рефлекторно дергался. По нему шли и вместо головы у него было кровавое месиво».

Таким образом, фактически, первые жертвы черной осени появились не 3.10, а уже 28.09.93 г. Вторник стал первым днем избиения ОМОНом людей у станции метро «Баррикадная».

29 сентября

На очередном заседании Х Чрезвычайного съезда Верховного Совета по предложению депутата И.Рыбина били отстранены от должностей Н.Рябов, С.Степашин и А.Починок, которые среди депутатов одними из первых перешли на сторону Президента, получив при этом от высокие государственные должности (вспомним Указ о социальных гарантиях...). Помимо этих троих, на сторону Президента перешли еще 30 депутатов. Работники аппарата ВС в отличие от депутатов сдаваться на милость Президента не спешили и находились на рабочих местах безотлучно. Ведь домой всех выпускали, а вот обратно утром в ДС через цепь ОМОНовцев пройти было нельзя.

В 18 часов Правительство предъявило Хасбулатову и Руцкому требование в срок до 4 октября организовать вывод из здания ВС находившихся там лиц и сдачу оружия. Было сказано, что невыполнение этого требования повлечет за собой тяжкие последствия. Избиение людей ОМОНовцами на ближайших к ДС станциях метро продолжалось.

30 сентября

В Конституционном Суде состоялось совещание представителей 54 субъектов Российской Федерации, которые потребовали «вернуть конституционный процесс на состояние до 20 часов 21 сентября» и провести одновременные выборы Президента и депутатов не позднее февраля 1994 года. Президентская сторона категорически заявила о невозможности проведения перевыборов одновременных, но допустила перевыборы ВС, назначая их на 12 декабря 1993 года. Центральную избирательную комиссию возглавял Н.Рябов. Ночью представители Парламента (Р.Абдулатипов и В.Соколов) подписали с Правительством протокол, по которому представители МВД допускались в ДС для складирования и опечатывания оружия, а Правительство в обмен на «разоружение» включало свет и телефоны. Этот вариант соглашения Съездом утвержден не был, поскольку им не предусматривалась полная деблокада здания «Белого дома» и предоставление Верховному Совету права выступать по телевидению и радио. Переговоры решено было продолжить.

Массовые избиения ОМОНовцами на ближайших к ДС станциях метро продолжались.

1 октября

В резиденции Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II начались переговоры между представителями Президента и ВС РФ. Обстановка в стране в общем неопределенная. В «Белом доме» акт подписания Р.Абдулатиповым и В.Соколовым протокола о сдаче оружия признали предательским. В.Соколов заявил, что он действовал по соглашению с Ворониным и Руцким, однако, Р.Хасбулатов и т.н. «силовики» ничего об этих согласованиях не знали. Все это свидетельствует о растерянности внутри ДС, нерешительности депутатов, у которых было достаточно времени для выработки программы противодействий антисоветским мерам Президента.

Продолжаются демонстрации. ОМОН действует все так же агрессивно.

2 октября

В 10 часов в резиденции Патриарха представители противоборствующих сторон подписали соглашение о программе мер по нормализации обстановки вокруг и внутри «Белого дома», предусматривающие деблокаду в обмен на сдачу оружия охраной ДС.

В это же время наиболее радикальные демонстранты собрались на митинг, ставший предвестником событий 3 октября, который проходил на Смоленской площади. Он был официально разрешен Московским советом безопасности, но с самого начала встретил противодействие милиции, которая стала оттеснять людей к гостинице «Белград». Затем началось сооружение баррикад. Появились ОМОНовцы. Они стали избивать людей дубинками, но на сей раз встретили серьезный отпор (люди вооружились камнями, досками и т.д.). Появились первые жертвы: сразу же был ранен тринадцатилетный подросток и убит пожилой мужчина-инвалид. События могли разворачиваться так и дальше, но на площадь прибыл Председатель Моссовета Н.Гончар. Он провел переговоры с милицией и ОМОНом и тем самым разрядил обстановку.

Перечисленные события и имеющиеся комментарии не дают ответы на ряд неизбежно возникающих вопросов:

1. Почему армия, несмотря на очевидную антиконституционность действий Б.Ельцина держала нейтралитет?
2. Почему «освобожденные демократией от партийной цензуры» средства массовой информации столь односторонне освещали московские события?
3. Почему Президент в целях устранения ВС применял столь грубые средства, как отключение телефонной связи, воды, отопления, электричества?
4. Почему находившиеся внутри «Белого дома» сразу не сдали оружие? Ведь имеющийся у депутатской охраны арсенал был явно маловат как для отпора элитным войскам, так и для наступления на Кремль.
5. Почему Б.Н.Ельцин отказался проводить перевыборы Президента России вместе с Парламентом?
6. Почему 3-го октября людям удалось запросто прорвать колючее заграждение вокруг ДС тогда как ранее неоднократные попытки не увенчались успехом?
7. Почему демонстрантов пропустили к телецентру «Останкино», и во время их шествия туда с БТРов, двигавшихся в том же направлении, кричали людям: «Мы с вами!», а потом начали стрелять?
8. Каково действительное число жертв московской трагедии?

События сентября - октября 1993 года забыть невозможно. Кажется невероятным, что всего десять лет назад в центре Москвы стояли танки, ведущие стрельбу по безоружным в основном людям, пришедшим к БД на защиту Конституции.

И в это же время сторонники Президента, стоящие на противоположном берегу Москвы-реки, радостно кричали «Ура!», приветствуя каждый новый залп БТРа по обреченному ДС и его последним защитникам. Большую роль в этом сыграли средства массовой информации, безоговорочно поддержавшие Президента.

Бойня в Останкино и у ДС навсегда останутся кровавым рубцом на лице российской истории. Сейчас, оценивая того или иного российского политика, невозможно не учитывать того, на чьей стороне он был во время октябрьских событий, каковы были его действия (вспомним Б.Е.Немцова).

В 1993 году Россия, так же, как и в 1991-м, стояла на перепутье. Президент и Парламент видели разные пути, по которым должна была идти Россия. В итоге с осени 1993 года Россия движется по той дороге, которую намечал Президент. Трудно сказать, была ли дорога, предлагаемая Парламентом, лучшей.

Очень точную оценку октябрьских событий, а также общего положения в стране, дал почивший Высокопреосвященнейший Иоанн, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский:

«...В 1993-м году, не поделив привилегий и почестей, перессорились две «ветви» власти и едва не разделили подвластный им народ на открыто враждующие лагеря. Властители страны спровоцировали судорогу кровавого насилия, чуть не превратившуюся в первый сполох гражданской войны. За сим главных участников не постеснялись наградить высшими государственными наградами».

Митрополит Иоанн отметил характерные для общероссийских смут черты, присущие и осени 1993 года:

1. Отсутствие в обществе единого здравого мировоззрения, всенародного согласия по важнейшим, принципиальным вопросам человеческого бытия.
2. Отсутствие законной власти, происхождение которой не было бы омрачено ни братоубийственной кровью, ни кровавой узурпацией, ни ложным, искусственным правопреемством.
3. Отсутствие необходимого духовного содержания государственной формы, являющееся прямым следствием нарушения «симфонии властей - светской и духовной».
4. Отсутствие действенных механизмов согласования естественных интересов различных социальных групп: сословных, политических, профессиональных.
5. Отсутствие здравого инстинкта самосохранения народа и государства, порождающее возможности для внешнего, постороннего вмешательства во внутреннюю жизнь нашей страны.
6. Отсутствие прочного государственного единства и территориальной целостности державы, раздираемой внутренними противоречиями, недееспособностью центральной власти, агрессивными вожделениями соседей.

«...Пришедшие после раздела СССР к власти «демократы», прикрываясь лукавыми лозунгами «плюрализма» и «либерализма», на деле унаследовали худшие черты прежних властителей отравы. Наиболее наглядно это проявилось в дни страшных событий «кровавого октября» 1993 года. В момент, когда противостояние достигло пика. Русская Православная Церковь взяла на себя роль посредника и миротворца. Более того, с церковного амвона была возглашена анафема тому, кто первым решится пролить кровь своих братьев. Увы? Это не остановило бойню. И виной тому не только и не столько аморальность политиков, желавших удержаться у власти любой ценой, сколько глубокий духовный кризис общества...»

Е.А.Тарасова

	Осенний политический кризис 1993 года в Санкт-Петербурге

21 сентября 1993 г. Президент РФ Б.Н. Ельцин издал указ №1400 «Об особом порядке управления страной», которым он прекратил деятельность Съезда народных депутатов РФ, Верховного Совета (ВС) РФ. Данный указ не соответствовал ряду статей действующей Конституции, что послужило основанием для немедленного прекращения полномочий Б.Н.Ельцина как Президента РФ. Ночью 22 сентября собрался Конституционный Суд, который расценил действия Б.Н.Ельцина как антиконституционные и признал его отрешенным от должности. По Конституции на пост и.о. Президента вступил А.В.Руцкой, вице-президент РФ, ВС РФ не прекратил свою работу. В то же время Б.Н.Ельцин также продолжал осуществлять свои полномочия, а исполнительная власть в целом, за редким исключением, поддержала его действия. Таким образом, в России образовалось два центра высшей государственной власти, отрицающие законность существования друг друга. Политический кризис осени 1993 г. охватывает период с 21 сентября по 4 октября 1993 г., когда здание российского Парламента было подвергнуто обстрелу и взято штурмом, а Съезд народных депутатов РФ и ВС РФ окончательно прекратили свое существование.

Столица России стала эпицентром политического кризиса, здесь развернулись главные события, определившие в конечном итоге его исход. Однако, вопреки сложившемуся представлению о том, что политический кризис осени 1993 г. носит локальный, московский характер, изучение ситуации в регионах РФ в это время показывает, что это не так.

При рассмотрении политического кризиса осени 1993 г. в Санкт-Петербурге следует остановиться на следующих основных моментах:
во-первых, реакция городских властей на действия Президента и Парламента, Петербургского Совета народных депутатов (законодательная власть) и Мэрии Санкт-Петербурга (исполнительная ветвь власти).
Во-вторых, выступления горожан на митингах и пикетах в поддержку Парламента или Президента.

21 сентября 1993 г., в тот самый день, когда вечером по центральному телевидению Б.Н. Ельцин огласил Указ №1400, 19-я сессия Петербургского городского Совета продолжила свою работу. Сессия открылась еще в апреле 1993 г., но была прервана. Хотя слухи о готовящемся выступлении Президента уже распространялись, открытие сессии именно 21 сентября явилось случайным совпадением. Кроме того, в первый день работы на ней даже не обсуждались политические вопросы. Учитывая наступление холодов и проблемы с продовольствием, депутаты решили не рассматривать проекты новой Конституции и вопросы создания Совета Федерации, а сосредоточиться только на городских проблемах. [i]

22 сентября на сессии Петербургского горсовета уже прозвучала оценка происшедшего. Председатель Петросовета А.Н.Беляев заявил, что конфронтация обеих ветвей российской власти вступила в крайнюю фазу, когда обе стороны вышли за рамки действующей Конституции. Он подчеркнул, что главное для петербургских властей в этой ситуации «не допускать разжигания страстей и разделения друг друга на “белых” и “красных”» и призвал депутатов потребовать одновременных досрочных выборов обеих ветвей высшей государственной власти России, как неспособных в данной ситуации управлять страной. [ii]

Мнения депутатов Петросовета касательно данных событий разделились. В течение дня 22 сентября в Президиум Петросовета поступило 19 проектов решения сессии по поводу обращения Президента к гражданам России, в которых действия Б.Н. Ельцина трактовались самым разным образом — от безусловной поддержки до признания их государственным переворотом. К концу дня к единому решению прийти не удалось. К обсуждению был принят объединенный проект фракции Региональной партии центра и фракции «На платформе ленинградского народного фронта» («ЛНФ»), согласно которому полномочия Б.Н. Ельцина как Президента считались прекращенными, а на территории Санкт-Петербурга должна была продолжать действовать Конституция и законы РФ в полном объеме. Распоряжения же Б.Н. Ельцина, вышедшие после 20.00 21 сентября 1993 г., проект призывал считать не имеющими юридической силы. Часть депутатов категорически не согласилась с этим проектом и покинула Белый зал Мариинского дворца.

На следующий день утром перед началом сессии фракция «демократическая Россия», большинство членов которой поддержали Б.Н. Ельцина, приняла решение обеспечить отсутствие кворума на начало сессии, чтобы оттянуть момент принятия резолюции. Этот план был реализован, но ожидаемого результата добиться не удалось. Вечером 23 сентября ввиду отсутствия кворума для продолжения работы сессии на заседание собрался Малый Совет Петросовета, который принял решение № 346 «0 политической ситуации в стране»: «1. Оценить действия Президента Российской Федерации Б.Н. Ельцина как государственный переворот.

Считать Указы и Распоряжения, подписанные Б.Н. Ельциным с 21.09.93, не имеющими юридической силы и не подлежащими исполнению на территории Санкт-Петербурга, а Конституцию Российской Федерации и законы Российской Федерации в редакции по состоянию на 20.09.93 г. — действующими в полном объеме.

Установить, что принимаемые после 21.09.93 г. федеральными органами исполнительной и законодательной власти акты применяются на территории Санкт-Петербурга в порядке, устанавливаемом Санкт-Петербургским городским Советом народных депутатов.

3. Поручить пресс-центру Петербургского горсовета обеспечить публикацию Заявления в газетах «Вечерний Петербург» и «Невское время» и передачу по радио и телевидению.

4. Предложить Советам народных депутатов, главам администраций субъектов Российской Федерации провести в Санкт-Петербурге 26.09.93 г. совещание представителей субъектов Российской Федерации с целью обсуждения политической ситуации в стране и выработки согласованной позиции о мерах по преодолению кризиса.

5. Контроль за исполнением решения возложить на председателя Совета». [iii]

Данный документ был подписан не председателем Петросовета А.Н. Беляевым, а его первым заместителем Б.А. Моисеевым. По свидетельству Б.Л.Вишневского, народного депутата московского районного Совета г. Санкт-Петербурга, А.Н. Беляев был сторонником Б.Н.Ельцина и не считал, что тот совершает что-то незаконное. [iv]

Тогда же, 23 сентября, Малый Совет принял обращение к субъектам Российской Федерации, в котором призвал их «провести не позднее 17 октября 1993 г. в Санкт-Петербурге совещание полномочных представителей субъектов Российской Федерации для выработки мер по стабилизации политической ситуации в Российской Федерации и рассмотрения вопросов конституционной реформы». [v]

Депутаты фракции «Демократическая Россия» осудили решение Малого Совета, утверждая, что оно не может иметь юридической силы, так как принято не Петросоветом в целом. Принятие решения Большим Советом, в состав которого входило около 360 депутатов, так и не состоялось, однако решение Малого Совета получило распространение в прессе и сыграло определенную роль в развитии политического кризиса в Санкт-Петербурге. Следует отметить, что Малый Совет, как орган городской власти, был правомочен принять подобное решение, так как ему в соответствии с решением ВС РФ об избрании депутатами Советов всех уровней Малых Советов из своего состава передавалась часть полномочий Большого Совета, прежде всего, в нормотворческом плане. В начале 1992 г. та кой Малый Совет был избран и в Петербурге, его численность была вначале 34 человека, позже были избраны еще двое. Выборы проходили чисто на рейтинговой основе, никто кроме председателя Совета и его заместителя автоматически в состав Малого Совета не вошел.

Избранный таким образом Малый Совет собирался на заседания 1—2 раза в неделю и стал своего рода постоянно действующим городским парламентом, приобретая все больший профессионализм. Сессии всего Совета собиралась раз в два-три месяца и работали, как правило, по 6-8 дней, принимая те решения, которые не входили в компетенцию Малого Совета.[vi]

После принятия Малым Советом решения №346 118 депутатов Петросовета 25 сентября 1993 г. подписали обращение к Президенту Б.Н. Ельцину, в котором говорилось: «Вами принято решение, которого так ждал народ, оказавшийся в результате паралича центральной власти заложником преступных групп и местных бюрократов». [vii] В СМИ это заявление широко пропагандировалось, хотя оно не являлось решением Петербургского городского Совета и не отражало позицию большинства депутатов. Напротив, в Петросовете в эти дни наблюдался процесс, который можно охарактеризовать как идеологическую борьбу между сторонниками закона и сторонниками целесообразности. Более десяти депутатов фракции «Демократическая Россия» (члены Малого совета С.Егоров, В.Смирнов, П.Цыпленков и др.) заявили о своем выходе из нее, в том числе один из ее лидеров, член координационного совета этого движения А.Болтянский. Депутаты мотивировали этот шаг тем, что руководство «Демократической России» однозначно перешло на антидемократические позиции, безоговорочно поддержав указ Президента.

Позиция мэра Санкт-Петербурга А.А.Собчака была достаточно осторожной. В своей обычной манере он выжидал, чем все закончится, и кто победит. На заседании Петросовета 22 сентября 1993 г. он призвал депутатов «в критический момент истории воздержаться от эмоций, взвесить все обстоятельства и только потом принять свое решение».[viii] Свое выступление А.А.Собчак закончил словами почетного гражданина Санкт-Петербурга академика Д.С.Лихачева: «Воля народа, избравшего Президента, выше Брежневской Конституции».

По мере развития политического кризиса в петербургских органах власти стала наблюдаться ситуация, схожая с той, которая сложилась в общегосударственном масштабе. Вице-мэр Санкт-Петербурга В.Н.Щербаков 23 сентября 1993 г. в интервью программе «600 секунд» выразил свою точку зрения на происходящие в России события, которая расходилась с мнением мэра А.А.Собчака. В ответ на это А. Собчак подписал два документа, в соответствии с которыми был ликвидирован аппарат вице-мэра, а он сам лишен права входа в Смольный. А. Собчак мотивировал свое решение тем, что «являясь вице-мэром, Щербаков должен был согласовывать свои политические заявления с мэром города». [ix]

Комментируя происходящее, В.Н.Щербаков отметил: «Я серьезно переживаю то, что происходит в стране. Вчера я высказал свою, на мой взгляд, достаточно взвешенную позицию, которую, я уверен, разделят миллионы россиян. И вот реакция: вице-мэра в Смольный не пускать. Наш мэр повторяет ошибки Президента. Увольнение и затыкание ртов несогласным — это первый шаг к чрезвычайному положению и диктатуре. Но не надо забывать, что вторым шагом будет гражданская война. Моя единственная надежда — на Совет Федерации. Сегодня регионы могут еще использовать шанс на компромисс, который дает нам предложение председателя Конституционного Суда В.Зорькина». [x]

К сожалению, в современной литературе, посвященной развитию политического кризиса осени 1993 г. в Санкт-Петербурге, можно встретить утверждение, что вице-мэр В.Н.Щербаков поддержал позицию Р.Хасбулатова и А.Руцкого и принял свое назначение от и.о. Президента РФ выполнять функции мэра г.Санкт- Петербурга. [xi]
Однако изучение периодической печати и других источников показывает неверность этого положения. Так, по свидетельству Б.Л.Вишневского: «Существует ряд легенд, которые связаны с этими событиями, например, Собчак все время распространял просто открытую ложь о том, что якобы вице-мэр Щербаков был назначен мэром вместо него и принял это назначение. Действительно, Щербакову прислали по факсу указ от Руцкого о том, что Собчак отстранен, и что он назначен мэром. Но Щербаков положил этот факс в ящик стола, и там этот факс так и остался. Он не принимал на себя этих обязанностей». [xii]

Вице-мэр В.Н.Щербаков, напротив, всеми силами старался предотвратить развитие событий в Санкт-Петербурге по московскому сценарию. Вероятно, такая позиция вице-мэра была обусловлена серьезностью общероссийской политической ситуации и нежеланием усугублять кризис на региональном уровне.

Реакция населения Санкт-Петербурга на происходящее в высших эшелонах российской власти была достаточно спокойной. Прежде всего, это связано с тем, что активные сторонники исполнительной или законодательной власти уехали в Москву, где народные выступления могли оказать большее влияние на исход политического кризиса. В Петербурге митинги были немногочисленны. По материалам газет число людей, выходивших на митинги в эти дни, не превышало двух тысяч. Митингующих в поддержку Президента было значительно меньше. Наиболее крупные митинги прошли в воскресенье, 3 октября 1993г. Показательно, что выступления граждан относились, прежде всего, к общеполитической ситуации в стране, а не проблемам на уровне города.

Обращение Малого Совета Санкт-Петербургского городского Совета народных депутатов к субъектам Российской Федерации не прошло даром.
26 сентября 1993 г. в Санкт-Петербурге открылось Совещание представителей субъектов РФ. На встречу прибыли 39 представителей местных Советов и девять глав администраций. В совещании приняли участие Председатель Совета Национальностей ВС РФ Рамазан Абдулатипов и вице-премьер Правительства России Сергей Шахрай. [xiii] Большинство участников высказалось за одновременные перевыборы обеих ветвей власти. Работа Совещания представителей субъектов РФ очень мало освещалась в прессе и по телевидению. Между тем, на нем были приняты важные решения, которые направлялись на мирное разрешение политического кризиса. Представители субъектов Федерации выступали за преодоление кризиса федеральной государственной власти путем одновременного проведения выборов органа законодательной власти РФ и Президента РФ до конца 1993 г. Совещание субъектов Федерации в Петербурге было одним из первых в ряду других подобных совещаний. Оно показало возможный мирный выход из сложившегося политического кризиса.

3 - 4 октября 1993г. в Москве произошли события, положившие конец существованию Съезда народных депутатов и ВС РФ. Спустя несколько дней, Президент Б.Н.Ельцин, вопреки прежним уверениям о невозможности такого шага, издал указ о роспуске Советов местного значения. Петросовет, как региональный орган власти, не был распущен, и петербургские депутаты имели надежду доработать свой срок до конца, сохраняя свои полномочия, принимая решения распорядительного характера и проводя подготовку положения о порядке выборов в новое Городское собрание и положения о его будущих полномочиях. Мнение об этих полномочиях у депутатов Петросовета и мэра расходились. Петросовет стремился сохранить существующие функции законодательной власти города, мэр же старался сосредоточить как можно больше полномочий в своих руках. После роспуска Советов на общегосударственном уровне прекращение работы Петросовета было лишь вопросом времени. Несмотря на то, что 8 октября 1993 г. депутаты Петросовета отменили решение Малого Совета от 23 сентября 1993г., стремясь вписаться в новую политическую ситуацию, участь последнего законодательного органа Санкт-Петербурга, действующего в рамках системы Советов, была предрешена. Вскоре после 12 декабря 1993 г., когда была принята новая Конституция РФ и избран новый Парламент — Государственная Дума, 22 декабря 1993 г. специальным указом Президента при деятельном участии А.Собчака Петросовет был распущен. Полномочия нового Законодательного Собрания были ничтожны по сравнению с теми, которыми обладал Петросовет.

Завершение политического кризиса в Санкт-Петербурге, когда Петербургский городской Совет - один из самых демократичных региональных Советов в России, гордость демократических СМИ в начале 1990-х гг., был распущен, показывает общегосударственное значение политического кризиса осени 1993 г.
Итогом его стало уничтожение системы Советов в целом, как высшего органа государственной власти Съезда народных депутатов РФ, ВС РФ, так и Советов на местах. При этом следует подчеркнуть, что ситуация в Петербурге наглядно демонстрирует несостоятельность тезиса, что в результате уничтожения системы Советов страна избавилась от пережитка «коммунистической эпохи». Петросовет, орган, появление которого в новом составе и с новыми полномочиями знаменовало собой новую эпоху в развитии России, был уничтожен также как и другие завоевания демократического движения конца 1980-х - начала 1990-х годов.

Санкт-Петербург, сентябрь 2003 года.