|
Политический архив | Выборы-2011 | Судьба России в XXI веке (политический блог) | Черная осень 1993
|
|||
 ResumeSobchak says Leningrad intelligentsia about politics and his work at the Congress of Deputies of the USSR Congress has shown us how harmful ill political action. Blessed memory of Andrei Sakharov and other deputies made one very serious mistake on the eve of the Congress, when, on the basis of the good feelings and motives, have called for a general strike. But in the end we got a Congress that went right. Close English Свое выступление Анатолий Александрович начал с рассказа об итогах работы II Съезда народных депутатов. - Главный результат прошедшего Съезда - это демонстрация того, что подобные «всесоюзные вече» себя не оправдывают. Организация этого дорогого удовольствия обходится почти в сто миллионов. А эффективность работы намного ниже, чем у профессионального парламента - нашего Верховного Совета СССР. Можно ли на Съезде всерьез - постатейно, с внесением соответствующих изменений - обсуждать проекты законов так, как это делается в профессиональном парламенте? Думаю, нет. И думаю, что в новой Конституции Съезд как разновидность высшего органа власти просто будет устранен из нашей политической жизни. Второй, на мой взгляд, результат работы Съезда - это то, что он показал нам, насколько вредны непродуманные политические акции. Светлой памяти Андрей Дмитриевич Сахаров и другие народные депутаты совершили одну очень серьезную ошибку накануне Съезда, когда они, исходя из самых добрых чувств и побуждений, призвали к всеобщей забастовке. А в итоге мы получили Съезд, который пошел вправо. Оказался гораздо консервативнее, чем 1 Съезд. Мы получили активизацию всех консервативных сил и весьма значительное ослабление позиций Горбачева, скажем, в ЦК. На Пленуме ЦК, предшествовавшем Съезду, Горбачев подвергался очень серьезной критике по многим вопросам. А предлогом для этого послужил как раз призыв к всеобщей забастовке... А разве здесь были исчерпаны иные способы политической борьбы? Нет! И, главное, во имя чего прозвучал этот призыв? Ведь получилось так, что призвали к забастовке в основном руководители межрегиональной группы, даже не поставив свою организацию в известность. Они здесь поступили так, как поступил наш ЦК КПСС, когда он по Прибалтике опубликовал заявление, а члены Центрального Комитета узнали о нем из газет. Вот и я, член координационного совета межрегиональной группы, узнал обо всем из газет. Такого рода действия наносят ущерб только начиняющей складываться организации демократически, прогрессивно настроенных депутатов. И потом, если вы уж призвали к забастовке, то оправдайте свою репутацию политических деятелей, жизнь положите на то, чтобы она состоялась. Иначе вам грош цена как политикам! Однако Гавриил Харитонович Попов пояснил мне, что главным было не это, что главным было привлечь внимание. Я не думаю, что это - самый лучший способ привлечения внимания. Если мы действительно хотим серьезных политических изменений в стране, нужно, наконец, стать реалистами и действовать серьезно, понимая, что мы имеем серьезного противника. Ведь до демонтажа и ликвидации командно-административной системы еще ох как далеко. Ее представители умеют действовать великолепно - и объединяться, и сопротивляться, и дискредитировать оппонентов. Поэтому нам всегда необходимо предвидеть результаты своих будущих действий. Я, например, сегодня очень озабочен результатами будущих выборов. Давайте представим себе, что, как и на прошедших выборах, в Ленинграде не пройдет ни один функционер (а вероятность этого достаточно высока), что в результате появится возможность сформировать демократически настроенные районные и городской Совет. Но что будет завтра? Вот они соберутся, эти новые депутаты - демократически настроенные, полные сил, энергии. И - не имеющие никакого опыта управления городом или районом. Смогут ли они что-либо реально сделать? Хочу привести пример Абалкина - человека, который вошел в правительство, не поставив предварительно сколько-нибудь серьезных условий для своей эффективной работы. Он пришел на слаженный аппарат, а аппарат, в общем, к нему даже иронически относится. Любые его начинания перекрываются возражениями типа: «Да, вы правы, но этого сделать нельзя, потому что невозможно». Реально он пока ни одной прогрессивной идеи провести не смог. И завтра те же самые чиновники будут показывать на него пальцем и говорить: «Это он виноват в том, что мы ввергли нашу экономику в хаос, ухудшили положение страны». И так далее. Это будет ложь, но многих она будет устраивать. Я абсолютно убежден в том, что если победа будет на стороне демократически настроенных депутатов, то эти новые депутаты должны поставить вопрос о полном увольнении аппарата исполкома. Полном! Новые люди должны набирать новых работников аппарата по конкурсу. Сотрудники ныне действующего аппарата в соревновании с другими докажет свое право занимать ту или иную должность. При всяком ином подходе все благие намерения и пожелания могут только такими и остаться. И здесь, может быть, стоит взять на вооружение опыт, оставленный нам незабвенным Никитой Сергеевичем Хрущевым. Помните ту чехарду с переименованиями ведомств? Дело в том, что так он избавлялся от бериевского аппарата - тем, что в течение нескольких лет он по нескольку раз реорганизовывал, менял названия, образовывал новые комитеты, вытесняя старые кадры. При каждом преобразовании они выкидывались за рамки прежнего аппарата. Так, может быть, действительно, преобразовывая наш исполкомовский аппарат, нужно пойти по пути ликвидации существующих главков, отделов, управлений и создать принципиально новую структуру с новыми людьми? Над этим надо серьезно задуматься.  - Можно ли сказать, что сейчас значительная часть общества пошла вправо, или это движение присуще только аппарату? - Я думаю, что сейчас происходят действительно серьезные вещи. Аппарат консолидируется, свою борьбу он ведет разными способами и подчас достаточно эффективно. Если говорить об опоре, то она у него есть. К сожалению, достаточное количество наших людей готовы сегодня ради вчерашней несытой, но все-таки спокойной жизни променять этот беспокойный период перемен. Люди воспитаны были так, чтобы всю жизнь действовать в рамках определенного стандарта, определенных указаний. Они не привыкли размышлять. Но все-таки социальная база для поддержки консервативных сил, для их консолидации не так уж и велика. Первый признак этого - те методы, которыми они действуют. Обратите внимание, что они взяли на вооружение сегодня: разжигание межнациональной розни, стремление разделить народ по различным группам в зависимости от национальной либо социальной принадлежности. Идет противопоставление интеллигенции рабочему классу или крестьян - другим категориям населения. Последнее звучало достаточно часто и на Съезде. Все это как раз проявление слабости, политического недомыслия. Думаю, что самая большая надежда и самый большой шанс у консерваторов сохранить все без изменений, сохранить устои казарменного социализма - это слабость, разобщенность демократических сил. Вот это и есть самая большая опасность. Возьмите, к примеру, нашу межрегиональную депутатскую группу. Какой шок был вначале у руководства - когда было объявлено о ее создании! Изжогу упоминание о ней вызывает и до сих пор. А, тем не менее, дальше разговоров «вообще» дело не идет. Время идет, а консолидации сил, выработки программы не происходит. Я думаю, абсолютно прав был Михаил Сергеевич Горбачев, когда на Съезде бросил упрек Афанасьеву, что амбиций-то у вас много, а программы-то у вас нет. К сожалению, у нашей группы до сих пор нет такой серьезной программы. Точно так же, как и разобщено руководство группы. И смерть Сахарова - это очень серьезная утрата. Нет, к сожалению, сегодня у группы лидеров, которые могли бы повести за собой. И нет, главное, повседневной организационной работы, из которой только и может родиться политическая организация. И с этой точки зрения объявлять себя оппозицией - преждевременно. Точно так же, как все эти разговоры о многопартийности... Партии не рождаются по указу или декрету, в один день. Чтобы дорасти до оппозиции, нужно пройти определенный путь политической борьбы, организационного сплочения, надо вырасти из тех пеленок, в которых еще находятся наши парламентарии. Такого рода события, которые опережают реальный ход вещей, могут нанести только ущерб делу. И с этой точки зрения я сторонник того, чтобы поменьше разговаривать. Здесь мои представления почти совпадают с лозунгами Бориса Вениаминовича Гидаспова. Пояснение. Но я имею в виду другое. Надо не просто призывать к делу - надо решать конкретные задачи совершенно конкретной работы, как делается в Верховном Совете СССР. Если бы мы на Съезде, объединив усилия межрегиональной группы и аграрников (а такая возможность была), приняли закон о проведении с 1 января 1990 года аграрной реформы, мы бы сделали громадный шаг вперед. - Не беспокоит ли вас тот факт, что в Ленинграде казарменный социализм начал перестраиваться в национал-социализм? - Я не думаю, что дело обстоит именно так. Я думаю, что вообще существует преувеличенное внимание к подобного рода выходкам, митингам, выступлениям, которые иначе как уголовными, назвать нельзя. Они и должны влечь за собой уголовную ответственность, Однако, наш Народный фронт и другие прогрессивные организации тратят на это свои усилия, отвлекаясь от работы реальной - политической, просветительской. А это, знаете ли, очень устраивает аппарат. Ему очень удобно, чтобы мы бесконечно боролись с «Памятью», «Россами», были сосредоточены именно на этом, И тогда будет получаться что-то вроде того, что получилось на Съезде вокруг Гдляна и Иванова, - шабаш, который стыдно было смотреть. Вас провоцируют, а вы поддаетесь, реагируете на это. А действовать надо совершенно по-другому. Надо по каждому конкретному случаю ставить вопрос о возбуждении уголовного дела, о привлечении к ответственности, Надо говорить конкретно - о конкретных лицах, а не вообще о национал-социализме, национал-фашизме. Что касается меня, я поступаю следующим образом: все попадающие ко мне листовки, тексты выступлений, публикации в ленинградских газетах, которые носят расистский характер или характер, нарушающий закон, я передаю соответствующими депутатскими запросами Генеральному прокурору. Правда, ответов пока не воспоследовало. - Кто же все-таки говорит неправду: Гдлян, Иванов или другая сторона? Гдлян Тельман Хоренович, Иванов Николай Вениаминович - следователи Генеральной прокуратуры СССР. Занимались в 80-годы XX века делами о коррупции в республиках Средней Азии. - П.Ц. - Я бы ответил на это словами незабвенного Иосифа Виссарионовича по поводу того, какой уклон - левый или правый - хуже. Я бы ответил так: оба хуже. Но я думаю все-таки, что сегодня неправду говорит «другая сторона». В первую очередь те обвинения, которые были произнесены на Съезде в адрес Гдляна и Иванова , - это обвинения смешные, беспочвенные. Старый прием: если нечего сказать, надо морально дискредитировать своего противника. Большинство обвинений - это, собственно, обвинения нашему следствию, нашей прокуратуре, которые у нас сегодня находятся на крайне низком уровне. Так работают все. Оценивать действия Гдляна и Иванова еще предстоит. Могу сказать, что они во многом меня разочаровали своим поведением. Все, что прозвучало в их адрес на Съезде, несостоятельно с профессиональной точки зрения. Гдлян и Иванов могли легко это опровергнуть. Почему же они этого не сделали, а свели дело к общим разговорам, к несерьезным заявлениям типа «Дайте три часа прямого телевизионного эфира»! - Насколько серьезно воспринят депутатами Съезда доклад Примакова о привилегиях? - Так же, как и всеми остальными. Я думаю, доклад этот имел под собой еще одну определенную цель - дискредитировать народных депутатов, «примазав» их к этим привилегиям. В одном прикреплении к специальной поликлинике никаких привилегий еще нет. Привилегия состоит в том, что в этой поликлинике есть такое оборудование и такие лекарства, которых нет в районных поликлиниках. Вот с этим надо бороться, но не путем распределения оборудования, его растаскивания по всем поликлиникам, а путем повышения кондиций всех других учреждений здравоохранения. Что читают?
А вот что надо было ликвидировать - и что мы уже ликвидировали, - так это право членов семей наших руководителей (в том числе и бывших) на пожизненное пользование льготами. Безобразие, когда внуки, правнуки, тещи и прочие родственники Берии, Ворошилова, Кагановича и всей этой компании до сих пор пользуются государственным обеспечением. Все постановления ЦК и правительства об увековечении памяти сколько-нибудь заметных лиц имеют непубликуемую в газетах часть, где подробно описывается, кто из родственников и чем может пользоваться. Государственной дачей, машиной, спецснабжением, поликлиникой... - Ваше мнение о проблеме Лигачева и его влиянии на авторитет партии. - Вы и сами на этот вопрос можете ответить не хуже, чем я. Дело тут не в самом Лигачеве. Лигачев - это человек убежденный. Так сказать, в чистом виде продукт номенклатурной системы. В принципе идея у него одна: все, что было и ость, - это хорошо, это социализм. А все, что нам предлагается, - это нехорошо, путь к капитализму. Подавляющее большинство номенклатурных функционеров - такие же, только они сложнее для распознавания, поумнее, похитрее, пообразованнее, кто и языки знает. Это люди, которые подгоняют всю жизнь, все сложиости экономики, культуры под свой уровень. А мы имеем самую примитивную в мире экономику, самую примитивную культуру. Самое примитивное общественное сознание. Наше невежество ужасающе. Это, быть может, самое сильное впечатление, которое произвел Съезд лично на меня. Некоторые выступления были такими, что плакать хотелось от того, что люди вот так представляют свой народ - на столь удручающем уровне. Комментарий. Каждый приходящий к власти класс приносит свою идеологию, свою мораль. И мораль целого государства, многих народов в результате сводится к морали, взглядам и представлениям, уровню развития определенного человека. Ведь это, пожалуй, самое страшное, что произошло с нашим народом. И сегодня остается стремление низвести всех до своего уровня. Так что надо говорить не столько о товарище Лигачеве, сколько о лигачевщине - людях вчерашнего дня с представлениями казарменного социализма. Здесь давно стоит вопрос престижа партии. Чем дольше Лигачев остается, тем больший ущерб несет партия. - Что, на ваш взгляд, нас ждет? - Глобальный вопрос... Думаю, что ждет принятие новой Конституции. Чем раньше мы ее примем, тем больше у нас шансов прожить этот год без потрясений. Я лично очень верю в то, что мы сможем из одного состояния перейти в другое без взрывов. Не для этого, на мой взгляд, нужно осуществить как минимум три вещи. Первое: в феврале-марте принять комплекс экономических и политических законов - о собственности, о земле, о едином налогообложении, о социалистическом предприятии, о проведении земельной реформы, о печати, о свободе совести, о гражданстве, о порядке въезда и выезда. Второй шаг - это победа на мартовских выборах демократических сил. Сегодня ясно, что эта победа будет не везде. Кое-где выборы уже прошли, и такой серьезной победы в разных регионах страны не обнаружилось. Следующий важный этап - март и апрель. Нам нужно проводить чрезвычайный Съезд партии. Осенью делать это будет уже поздно. И я надеюсь, что у руководства партии хватит здравого смысла созвать этот Съезд с тем, чтобы провести серьезную демократизацию внутри партии. Сегодня внутреннее строение партии, формы и методы партийного руководства отстали от процессов демократизации в стране. Сегодня мы у опасной черты - в партии может начаться движение к отделенчеству, к расколу на отдельные парторганизации республик, которые больше не хотят того, чтобы из московских кабинетов, в нарушение норм внутрипартийной демократии, ими понукали и слали директивы. Раскол же опасен с той точки зрения, что сегодня партийные структуры - это тот стержень, который еще удерживает наше государство единым. Может быть, это и есть единственная сегодня позитивная роль, которую выполняет этот «стержень». Комментарий. Съезд должен сменить партийное руководство. Ведь положение в партии ненормально даже с той точки зрения, что во главе ее, среди членов ЦК, находятся люди, многие из которых не отражают позицию партии, активных организаций. - Можете ли вы объяснить действия правительства по увеличению зарплаты работникам административно-управленческого аппарата? - С точки зрения здравого смысла - не могу. Необъяснимо это и с точки зрения самосохранения. Ведь и партийный, и государственный аппарат должны были подумать о том, сколь взрывоопасно в сложившейся ситуации поступать таким образом. Лишний раз было продемонстрировано, что аппарату наплевать на народ, на то положение, в котором находится страна. Эта забота о себе близорука, потому что сегодня вы повысили себе зарплату в два раза, а завтра вообще можете ее лишиться. Не лучше ли переживать трудности вместе со своим народом?  Следующая страница | |||
Комментарий в FacebookПожалуйста, запомните страницу в социальных сетях: кнопочки справа → |
