Sobchak in January 1991, tried to break the Leningrad City Council initiative to help Lithuanian people rebelled against the Soviet empire.
In January 1991, the Presidium of the Leningrad City Council, without much debate, an overwhelming majority sanctioned rally and going to work further on the agenda. However, the chairman of the Board A.Sobchak abruptly adjourned and went into his office. All tend to believe that he was calling to Moscow Gorbachev. On his return, the president announced that it was suspending the decision just adopted Bureau and declares the meeting closed, then immediately withdrew completely.
Вильнюс, январь-91: отзвуки в Питере (из чуланов моей памяти)
Вильнюсские события двадцатилетней давности достигли своей трагической кульминации 13 января, но нарастание напряжённости явственно ощущалось в Петербурге до того ещё дня за три-четыре.
Кто-то из демдвижения, не зная, конечно, что именно произойдёт в литовской столице в воскресенье, подал заявку на проведение в этот день антиимперского митинга на Дворцовой площади. Место просторное, для всяческих массовок - в самый раз, да и к тому же - под окнами штаба военного округа, в котором многим виделось местное воплощение принудительной силы союзного государства.
Заявки на митинги рассматривал тогда заседавший по четвергам президиум городского Совета, который состоял из председателя, вошедшего в историю как первый и последний мэр Санкт-Петербурга, трёх его заместителей и около тридцати председателей постоянных комиссий. О том, что было на заседании президиума, я узнал и запомнил из рассказа, услышанного мной в тот же вечер, когда к нам в комиссию по вопросам законности, правопорядка и работы правоохранительных органов, где я был некоторое время секретарём, заглянул по-соседски на чай усталый и взволнованный председатель комиссии по законодательству Юрий Анатольевич Кравцов, теперь известный как первый председатель Законодательного Собрания Санкт-Петербурга, адвокат и организатор фестиваля «Петербургский аккорд».
Оказывается, президиум без долгих прений подавляющим большинством голосов санкционировал митинг и собирался работать дальше по повестке. Однако председатель Совета внезапно объявил перерыв и отправился в свой кабинет. Все склонились к мнению, что он звонит в Москву Горбачёву. Вернувшись, председатель объявил, что он приостанавливает только что принятое решение президиума и объявляет заседание закрытым, после чего немедленно удалился окончательно.
Даже привычные к выходкам председателя члены президиума были шокированы таким хамством, вышедшим на этот раз за устоявшиеся пределы. В октябре предыдущего года, на второй сессии, после бурных дебатов было принято положение, временно установившее шаткое равновесие между председателем Совета, президиумом, исполкомом и комиссиями. По этому положению председатель мог приостанавливать решения президиума, но только в промежутках между его заседаниями, а никак не в ходе заседания.
Что читают?
Стенографистки и другие сотрудники аппарата, обеспечивавшие работу президиума, попытались удалиться, но оставшиеся без председателя члены президиума решительно этому воспротивились. Заседание было продолжено, санкция на митинг 13 января подтверждена, решение оформлено актом.
Назавтра в Большом зале проходило рабочее совещание депутатов, которое потребовало проведения внеочередной сессии. Я под впечатлением рассказа Кравцова, кажется, впервые под стенограмму предложил поставить вопрос об отставке председателя Совета. Впрочем, стоял такой галдёж, что никто, кроме стенографисток, меня не расслышал.
Что было дальше, все знают. 13-го пролилась невинная кровь. Многотысячный митинг на Дворцовой состоялся, применение вооружённой силы против безоружных в очередной раз было покрыто позором. 15-го сессия высказалась в том же духе. Разложение армии продолжалось, нависала тень очередного рокового августа.
Председатель Совета во время внеочередной сессии был в отъезде, вопрос о его отставке никем не ставился.
В декабре 93-го, разогнав Совет руками Ельцина, мэр распорядился свезти все документы Совета в государственный архив и свалить их там кучей. Куча не разобрана до сих пор, доступа к оригиналам документов нет. Пока. Так что деяния наипервейшего питерского демократа воспроизвожу по памяти.
Справка
16 февраля 1956-го года наливались ручьи очередной оттепели. В Москве шёл XX съезд правящей партии, а в Николаеве, в семье штурмана военно-морской авиации, родился второй сын, он же Ваш покорный слуга, Александр Анатольевич Аникин.
Дети гарнизонных офицеров обычно не засиживаются на одном месте. В школу я пошёл в Крыму, накануне Карибского кризиса, неполных семи лет. И не самая сытая осень следующего года тоже кое-чем запомнилась. А уже в начале 64-го отца перевели в Питер. В год, когда в сводки погоды ворвалось словосочетание «дымная мгла», я получил аттестат в пятой для меня школе, называвшейся тогда Экспериментальная 157-я средняя школа АПН РСФСР. Чуть раньше в том же году старший брат закончил МИФИ. По этой ли, другой ли причине, теперь трудно сказать, но я поступил в тот же вуз и закончил его в 78-м году по кафедре физики плазмы. Вернулся в родительский дом на Большую Охту.
На первом после диплома месте работы – НИИ электрофизической аппаратуры - я прочислился инженером день в день три года, проникся глубоким отвращением к подсобным работам на полях и стройках и убедился в утопичности посулов вот-вот запустить термоядерную энергетику. Неожиданно долго заработался сначала младшим, затем просто научным сотрудником военно-морского НИИ. Системный анализ и отчасти авиаракетную технику изучил достаточно для сдачи кандидатского экзамена и поступления в заочную аспирантуру, но к защите даже не приблизился. Зато теперь уже убедился в утопичности задачи создать океанский военный флот.
С конца 88-го года стал поддаваться течению публичной жизни. В июне 89-го участвовал в Учредительном съезде Народного фронта. В марте 90-го избран депутатом городского и районного Советов. В городском Совете стал работать постоянно. Параллельно вместе с несколькими коллегами-депутатами изучал правоведение на специальном факультете по юридическим наукам (фактически – на юрфаке) СПбГУ. В Яблочный Спас-91 с крыльца Мариинского дворца без микрофона читал собравшимся на Исаакиевской площади соотечественникам ещё тёплые от ксерокса первые антипутчевые акты. В сентябре 93-го, решив, что в отсутствие обуздывающей третьей силы лучший исход свары двух бандитов - скорейшая победа более сильного, присоединился к декларации, одобрившей «поэтапную конституционную реформу». Дипломную работу «История и перспективы развития федерализма в России» защитил в феврале 1994-го года, как раз вовремя – выходное пособие, «щедро» выплаченное после разгона горсовета Указом от 21.12.93 №2252, уже заканчивалось. Разработанные предложения по правовому сочетанию федерализма и государственной целостности оказались так же никому не нужны, как металлодейтериевая стенка термоядерного реактора или безэкипажные средства целеуказания сверхдальнобойному оружию. Пошёл в адвокатуру, где, на удивление, задержался поныне.
В прошлом году отметил серебряную свадьбу. Дочка – психолог с красным дипломом СПбГУ.
